Борис праздников массажист большого театра
Грыжа диска – не приговор!
Грыжа диска – не приговор, а в 90% случаев просто неверно поставленный диагноз. В большинстве случаев грыжа межпозвоночного диска возникает вследствии смещения позвонка, что приводит к неравномерному давлению на межпозвоночный диск и образованию «грыжевого выпячивания» (так называемой протрузии).
За 40 лет моей работы (из которых 5 лет в сборной СССР по художественной и спортивной гимнастики и 35 лет работы в Большом Театре России), врачи десятилетия ставили диагноз «радикулит», «ишеас», «люмбаго»; затем на протяжении нескольких лет ставили диагноз «остеохондроз позвоночника с корешковым синдромом»; на протяжении последних лет восьми ставят диагноз «грыжа межпозвоночного диска» многим пациентам, особенно если речь идет о боли в пояснице и нередко предлагают им операцию, хотя в большинстве случаев операции можно было избежать, обратившись к грамотному мануальному терапевту, который вправит позвонок, что приведет к равномерному давлению на межпозвоночный диск и исчезновению как болевого синдрома, так и грыжевого выпячивания.
УЗНАТЬ О ЛЕЧЕНИИ
Сейчас много мануальных терапевтов предлагают свои услуги, среди которых есть и хорошие специалисты, и шарлатаны. К хорошим специалистам люди попадают, как правило, по рекомендации.
К сожалению, есть даже те люди, которые прикрываются моим именем, называя себя моим учеником и практикующие на этом свой приём. Всего за десятилетия моей практики у меня было 34 ученика, и лишь за немногих я могу поручиться. Пожалуйста, если на вашем жизненном пути встретился такой специалист — поинтересуйтесь у меня, действительно ли он мой ученик или он лукавит.
Источник статьи: http://www.borisprazdnikov.ru/
Борис праздников массажист большого театра
Праздников Борис Бакирович (1943 г.р.)
Истоки: родился в г. Москва, проживает в д.Фенино (сельское поселение Гжельское) Раменского района
Образование: ГЦОЛИФК (Государственный центральный ордена Ленина институт физической культуры, кафедра спортивной медицины)
Профессия по образованию: спортивный врач-травматолог
Профессия в жизни: массажист, мануальный терапевт
Главная черта: отзывчивость
Его пациентами были:
Б.Ельцин, В.Жириновский, И.Глазунов
Артисты большого театра: М.Плисецкая, Е.Максимова, В.Васильев, Н.Цискаридзе, Н.Бессмертнова и др.
Спортсмены: Б.Кафельников, М.Сафин, А.Шевченко и др.
Мировые знаменитости: С.Кроуфорд, Н.Кэмпбелл, А.Гор и др.
Жизненное кредо: помогать людям.
Награды: орден Н.И.Пирогова
«И НЕ НУЖНЫ РЕНТГЕНОВСКИЕ СНИМКИ…»
Говорят, что здоровье, как счастье: если оно есть – его не замечают. А если вспомнили о нем — значит, появились проблемы, которые нужно решать. Тогда очень важно найти того, кто сможет это сделать и «качественно» помочь.
Массажист и мануальный терапевт Борис Праздников – один из таких людей. «Как только человек появляется в дверях, сразу все вижу, — говорит он,- и снимки рентгеновские не нужны. Лишь прикоснусь к человеку пальцами, сам скажу, какая у кого проблема: в грудном отделе или шейном, аритмия ли сердечная. Руки сами чувствуют, где искать боль. Как чувствуют? В пальцах сразу идут «колики». Такое ощущение, будто тебя «подсасывают». А как иначе? Человек хочет вылечиться. Он же страдал, тратил свою энергию на борьбу с болезнью.
Борис Бакирович Праздников родился в Москве. О детских годах говорит мало: в 11 лет потерял отца, с 14-ти стал заниматься японской борьбой. Талант свой открыл для себя довольно рано. С тех пор уже 41 год занимается массажем и мануальной терапией. Через его «золотые руки» прошли правительственные чиновники, артисты (наши и зарубежные), спортсмены. Лечил и осужденных. Для него нет разницы между знаменитостью и простым шофером. Работает с любым человеком. Есть принцип: «Не навреди!»
Именно поэтому к высокому дару своему добавил знания, окончив Государственный центральный ордена Ленина институт физической культуры (кафедра спортивной медицины). Борис тщательно изучал анатомию и физиологию человека, для чего целых два года «сидел в анатомичке», смотрел, куда идет каждый нерв, где находятся кровеносные сосуды. Здесь же получил удостоверение массажиста и сразу был приглашен на работу в отдел спортивной медицины при спорткомитете СССР со сборной Советского Союза по гимнастике.
Бывший спортсмен, член сборной по дзюдо и самбо Борис Праздников, если не видел внешних травм, то чувствовал их руками. Так пришло понимание необходимости применять мануальную терапию.
Сначала изучал специальную литературу, затем учился у таких мастеров, как Касьянов. В Японии обучался у профессора Йотико-Сан. Получил нужные знания, Борис Бакирович, человек творческий , скомпоновал, дополнил и создал свою «собирательную» и щадящую методику: сначала он действует на боль через глубокий массаж, а затем использует мануальную терапию. Риск практически исключен, и как сам признается: «За все эти годы он еще никому не навредил».
«Доктор – скорая помощь», отправляясь с театром в зарубежные поездки, неизбежно брал огромный ящик на колесах с лекарствами на все случаи жизни. Он неоднократно бывал в Японии, Австралии, Австрии, Бельгии, Франции, Голландии, Англии, Америке, Индии, Китае. В помощи не отказывал никому.
Работа за границей – работа на износ. Борис Бакирович восстанавливает свои силы в собственном доме в д.Фенино Раменского района, где у него две подруги – Майя и Барби – любимые лошадки, у которых, как известно, самое большое энергетическое поле, две собаки, множество кур и три домашних попугая.
Но самой главной целительницей души его является драгоценная супруга Наталья Владимировна – добрая, красива, спокойная. Нет ничего лучше отдыха в собственной семье.
И снова работать: в театре, на дому, с учениками… Их у него тридцать четыре. Из других город тоже приезжают на стажировку. В Питере Борис Бакирович основал собственную школу. Всем помогает, дает советы, рекомендации, обучает своему умению. Копировать мастера можно – только вот редко кто может сделать как он!
Сам «волшебник» продолжает совершенствоваться. Благодарные пациенты называют Бориса Бакировича Праздникова «Доктор – золотые руки». Подаренной ими медали написано:
В том человека украшенье
И честь, живущая века,
Что сердцем чувствуем значенье
Того, что чувствует рука.
Его заслуги в профессии отмечены орденом Н.И.Пирогова.
Источник статьи: http://www.borisprazdnikov.ru/o-nas.html
Борис праздников массажист большого театра
Журнал «Самозащита без оружия»
Борис Бакирович Праздников родился в 1943 году в Москве. В 17 лет стал мастером спорта по самбо, позже входил в сборную команду Советского Союза по дзюдо. По окончании московского Института физкультуры (кафедра спортивной медицины) работал массажистом со сборными СССР по боксу и гимнастике. Сейчас — главный массажист Большого театра, один из лучших, если не лучший, специалист мануальной терапии в России. Пациентами Бориса Праздникова были Галина Брежнева, Борис Ельцин, Борис Березовский, многие другие известные личности. Специально на прием к Праздникову из США прилетала Синди Кроуфорд — лечить позвоночник..Наш костоправ в течение полутора часов устранил проблему, с которой американские врачи так и не смогли справиться за несколько месяцев.
Массажистом и костоправом прима-балерин Большого театра, которым сейчас является Праздников, он стал благодаря происшествию, случившемуся в 1973 году с Майей Плисецкой. А именно: великая артистка повредила во время репетиции поясничный отдел позвоночника. Несколько дней лежала дома, на улице Горького, — официальная медицина ничем ей помочь не могла. И тогда Плисецкой посоветовали обратиться в отдел спортивной медицины Спорткомитета СССР, к массажисту Праздникову, чья фамилия была известна всем именитым спортсменам: с ними он выезжал на международные соревнования. Борис Бакирович приехал, поколдовал со спиной балерины полчаса, вправил сместившийся позвонок, и она, изумленная, встала. И принялась уговаривать его перейти на работу в Большой театр. Ничего он ей толком не ответил. Но позже подумал-подумал и решил попробовать поработать в Большом. Временно, пока отпуск.
И в первый же день поссорился с Марисом Лиепой, суперзвездой советского балета, народным артистом, который был с сильными мира сего на короткой ноге. По поводу ноги, собственно, и вышел сыр-бор. Лиепа повел разговор в надменной манере, небрежно поставил поврежденную ступню на стол — мол, давай, посмотри быстро, что там. «Носки снимите, потом я (может быть!) посмотрю», — ответил Праздников тоном, которым просят удалиться. Марис выскочил из кабинета и хлопнул дверью. Вот ведь, в принципе, тоже случай. Праздников тогда сильно призадумался: а туда ли я зарулил?
А почему, собственно, Праздников решил перейти в Большой театр? Чего ему на старом месте не хватало?
— Прежде всего я получал возможность ездить по миру, изучать массажное дело в других странах. Как специалисту мне уже стало в СССР тесно, я задыхался. Конечно, со спортсменами я тоже выезжал, но лишь на пару-тройку дней. А гастроли балета — это, как правило, два месяца, тут уж можно найти специалистов, поизучать их технику. . После случая с Лиепой Борис Бакирович хотел уйти из театра. Однако Плисецкая так уговаривала, и самому вроде бы хотелось тут работать. В общем — остался. И взял расчет в Спорткомитете. Внешне все было просто. Но душа разрывалась на части. Несмотря на то, что в театре больше никто перед ним не чванился, Праздников постоянно чувствовал, что он здесь чужой. Душа осталась там, с людьми, среди которых вырос и возмужал, которых понимал с полуслова.
. Вообще-то становиться массажистом Праздников не собирался. Он так и говорит: «Знаете, в том возрасте, лет в 13-14, когда все тебя донимают, кем ты будешь — милиционером или еще кем, — я мечтал быть гинекологом. » Между тем на практике юный Боря в это время уже вовсю постигал тонкости профессии вора-карманника. А было дело так. В одиннадцать Борис потерял отца: полученные в боях раны свели в могилу фронтовика, прошедшего всю Отечественную. Вместе с Борей в семье было пятеро детей. Мать не могла углядеть за всеми, и поскольку жили они на окраине столицы, в хулиганско-воровском Карачарово (ныне улица Нижегородская, за Таганкой), то очень скоро мальчуган попал в плохую компанию. Местные воры в законе обратили внимание на то, что у Бори ловкие длинные пальцы, и стали обучать его ремеслу карманника. Подростку нравились их овеянные романтикой байки о воровском житье-бытье, он уже начал потихоньку тырить по карманам и, наверное, так и стал бы уголовником, если бы не случай. Один из его лучших тогдашних друзей — правильный еврейский мальчик Зяма, который, собственно, и внушал Боре грезы о богатой жизни гинекологов в противовес мечтам о воровском счастье. — так вот Зяма однажды пришел к нему и сказал:
«Тут недалеко всех желающих в секцию самбо записывают. Пойдем?» И Боря пошел. И самбо перевернуло его сознание.
Мы ездили тренироваться на стадион «Строитель», в секцию Энергетического института. Первым тренером был Андрей Тирон. Затем его сменил Юрий Сорокин. Это были настоящие люди, которые прививали нам мужское сознание, благородство. Итак, самбо у Бори пошло хорошо. Через три года, когда ему было 17, Праздников стал мастером спорта, и выбор дальнейшего жизненного пути решился — он будет спортсменом.
Поступив в Институт физкультуры, Борис уверенно «набирал очки» как самбист. При этом ни одну из преподаваемых в институте дисциплин особо не выделял. К примеру, без особого восторга относился к занятиям по массажу. Однако тут на природные способности студента обратил внимание преподаватель Анатолий Бирюков, который и направил его по новой дорожке. Спустя месяца три после начала работы в Большом театре тоска Праздникова по спорту, по друзьям стала невыносимой. А тут еще однажды, как нарочно, сидит он в своем кабинете, а по телевизору — трансляция турнира по гимнастике. На экране мелькают знакомые лица.
— Я поколебался. — рассказывает Борис Бакирович. — Мне спортсмены были родными, а люди искусства. Я их не понимал, мне здесь было жутко неуютно. Я смотрел репортаж со слезами на глазах и думал, что делать: плюнуть на свое профессиональное развитие и вернуться в спорт или продолжать работать на новом месте? Это был решающий момент поединка. Такого поединка, когда ты вышел на ковер бороться с самим собой. Вот когда я понял, что эта ситуация — не трагедия, а просто жизнь как бы вывела меня на борцовский ковер, — вот тогда все у меня в голове и улеглось по полочкам. Я утер слезы и выбрал театр. . Кстати, с Марисом Лиепой они позже стали друзьями — не разлей вода. И еще, кстати: поездив по миру с балетом, везде присматриваясь к работе массажистов. Праздников сделал вывод: самый правильный подход к мануальной терапии существует у российских костоправов. Ну, и еще у одного профессора из Токио — не случайно этот Йотико-сан делает массаж правительственным деятелям всей Юго-Восточной Азии. А к Праздникову — всегда очередь, состоящая из министров, банкиров и прочих «верхов» России.
. Однажды юный Боря, вернувшись с тренировки, застал дома зареванную старшую сестру — под глазом синяк, губа разбита. Выяснилось, что прежние «учители жизни» Бори, два авторитета и два просто блатных, пытались поглумиться над ней. Не помня себя, Борис рванул на квартиру, где любили собираться уголовники. Здесь он застал всех четверых. Двое из них были при ножах. Но Праздникова это не остановило.
-Я их там всех распластал, — говорит Борис Бакирович. — Бросал и через бедро, и через спину. Одному сделал из стойки упор в колено с переходом на болевой на локтевой сустав — у него рука и хрустнула!
После этого случая возврат к дурной компании был уже невозможен.
-Может, тогда, а может, позже, но точно благодаря самбо, — размышляет Праздников, — мне стало ясно, что главное — не деньги и ничто другое, что у тебя есть, а главное — какой ты сам у себя есть, понимаете? То есть если ты нормальный мужик, то у тебя все будет хорошо. Вот у меня всегда есть я. Праздников, и этого должно быть достаточно.
Журнал «Самозащита без оружия», номер 10 (12) 2005
Источник статьи: http://www.borisprazdnikov.ru/samozashita.html
Борис праздников массажист большого театра
Журнал «Атмосфера» №6 (38) июнь 2007
Его считают лучшим массажистом страны. Но сам он предпочитает называть себя мануальным терапевтом. Иногда, на западный лад, хиропрактом. Или же — по-народному — костоправом. У него очень подходящая фамилия — Борис Праздников. Американская топ-модель Синди Кроуфорд летела за сотни километров, чтобы попасть к нему на пару сеансов, а Николай Цискаридзе, повредив в Париже ногу, первым делом набрал номер телефона «дяди Бори».
Майя Плисецкая не поднималась с постели уже больше недели. Врачи из знаменитого Четвертого управления вынесли вердикт: великую балерину прихватил банальный радикулит. Эскулапы каждый день приезжали к ней домой, проводили сеансы физиотерапии, однако ничего не помогало. И тогда Майя Михайловна позвонила Борису Праздникову — кто-то рассказал ей об этом человеке, который ставит на ноги буквально за считанные часы. Не сказать, чтобы она сильно верила в чудо, это был скорее жест отчаяния. Но оказалось, что нахваливали его не зря. Через сорок минут после появления немногословного гостя она уже вовсю хлопотала на кухне, заваривая ему чай. И уговаривала бросать прежнюю работу и переходить на службу в Большой театр.
Борис: «Случилось это больше тридцати лет назад. На самом деле у Майи Михайловны был вовсе не радикулит, а смещение позвонка в поясничном отделе. Но такая уж у нас медицина — долгое время в подобных случаях ставили диагноз радикулит, чуть позже -остеохондроз, сейчас — грыжа.
Конечно, Плисецкая сама очень удивилась, когда вдруг смогла наконец-то встать, поэтому и принялась убеждать меня, что мое место — в Большом театре. Но я в то время работал в Спортивном комитете СССР массажистом и в принципе был всем доволен. Чтобы вот так, в одночасье, взять и поменять спорт на балет — это еще решиться надо. Так что Плисецкой пришлось долго вести со мной агитбеседы. Но в конце концов она добилась своего. С тех пор моя жизнь связана с Большим театром. А с самой Майей Михайловной я проработал почти пятнадцать лет — знаю каждый суставчик, каждую родинку на ее теле. Благодаря ей и балет полюбил. Ведь тогда была совсем другая плеяда артистов — не то, что сейчас. Они танцевали так, что я спектакли смотрел на одном дыхании каждый вечер. Сейчас уже редкая постановка может так меня вдохновить».
Чтобы попасть в рабочий кабинет Бориса Праздникова, нужно пройти по немыслимым лабиринтам Большого. Закулисье самого главного театра страны — зрелище не для слабонервных. Воняет мышами и человеческими нечистотами, повсюду грязь и пыль, а на голову так и норовит упасть тяжеленная портьера или кусок декорации. Деликатно делюсь своими наблюдениями и слышу в ответ:
— А если бы вы знали, какая здесь аура!
— Понимаю, понимаю: историческое место, великие стены, и все такое, — я уже жалею о своей болтливости. Борис залихватски прищуривается:
— Какое великое место? Это -самое вредное здание в стране. Здесь же все пронизано злобой и завистью!
Если бы в детстве Борису Праздникову сказали, что жизнь его будет связана с балетом, рассмеялся бы в лицо. Он интересовался спортом и только с ним связывал свое будущее. Сначала увлекся боксом, потом вместе с приятелем подался в секцию самбо. Начав профессионально заниматься борьбой, уже в семнадцать лет стал мастером спорта. Борис: «Понятно, что у нас, борцов, частенько случались травмы. Обычно с нами работал массажист, который тут же, на месте, помогал вправлять то руку, то предплечье. Я тоже как-то раз попробовал и с удивлением понял: кое-что получается. Потом узнал, что неподалеку от нашего дома живет старушка-костоправка. Стал постоянно к ней бегать, наблюдать, как она работает. Короче, когда после школы встал вопрос, куда поступать, я выбрал кафедру спортивной медицины в Институте физкультуры». То, что у парня очень чувствительные руки, первым заметил старший преподаватель кафедры Анатолий Бирюков, тоже в прошлом борец. Он-то и посоветовал Борису повнимательней отнестись к своему таланту. После института Праздников еще два года учился у него навыкам массажа.
Борис: «Когда я уходил из большого спорта — уже пора было по возрасту, — меня пригласили на должность массажиста в Спортивный комитет. Можно сказать, что через мои руки прошла вся советская гимнастика. Это очень травматичный вид спорта, они ведь постоянно «ломаются». Словом, моя институтская теория стала активно совмещаться с практикой. Ведь мало кто вправляет позвонки и суставы правильно, это занятие очень опасное: чуть посильнее надавил — и все, человек может остаться инвалидом. Но я и сам чувствовал, что мои пальцы будто по-особому устроены. Прикасаясь к телу, я ощущал в подушечках легкое покалывание. По этим покалываниям понимал, где у человека источник боли. Так постепенно нашел свой собственный метод, который сегодня пытаются копировать по всему миру».
— А вы общались с другими костоправами, ведь примерно в то же время по всей стране гремело имя Николая Касьяна: он лечил и политиков, и космонавтов, и звезд эстрады? Борис: «Да, мы с ним были знакомы. Случилось это лет двадцать назад. Как-то раз ко мне обратился один из советников Эдуарда Шеварднадзе. У него начались проблемы со спиной, и он поехал лечиться к Касьяну — тот принимал пациентов у себя в селе Кобел я-ки Полтавской области. Однако едва он вернулся в Москву, боли начались снова. Я с ним немного поработал, поставил его на ноги, а позже он рассказал обо мне Касьяну. Тот предложил встретиться. До его села ехать предстояло около девятисот километров, и хотя у меня в то время была совсем новая, необкатанная машина, я решил рискнуть. Запрыгнул в автомобиль и отправился на личную встречу. Встретили меня очень достойно, накормилинапоили. На следующее утро я пошел смотреть, как работает Касьян. Понаблюдал какое-то время, а вечером, выпив шампанского, не сдержался: «Великое дело вы делаете, Николай Андреевич, но у вас слишком рискованная методика». Касьян тогда очень обиделся: он-то у себя в Кобеляках собирался открывать всесоюзный Центр мануальной терапии, хотел и меня туда пригласить. Но я как профессионал видел, чем может обернуться его практика. У него все поставлено на поток — как в печку Бухенвальда кидают людей: сам Касьян стоит по пояс голый, к нему заводят очередного пациента, Касьян со всей силы хлопает его по спине, и все -заводите следующего. В день он — невиданное дело! – принимал по шестьсот человек. Я работаю совсем по-другому. Сначала минут сорок разогреваю, пальчиками все изучаю, а только потом начинаю позвонки вправлять. Ужаснее всего другое: люди со всего Союза приезжали к Касьяну на так называемую стажировку. Он их ставил рядом с кушеткой, разрешал несколько дней наблюдать за его работой, а потом «ученики» уезжали восвояси с сертификатами за подписью Касьяна. В то время много расплодилось лжехиропрактов, которые немало горя принесли людям».
-Хорошо, поставим вопрос так: есть специалисты, чьей работе вы доверяете целиком и полностью?
Борис: «Я много с Большим театром по миру поездил и везде старался находить коллег-костоправов. Так вот, за все это время встретил только одного человека, который «отделал меня под орех». Зовут его профессор Йотико-сан, он живет в Японии. У меня, признаюсь, создалось полное впечатление, что мы с ним учились у одного мастера: одинаковый подход, похожая методика. Только у него движения немного мягче, и я это тут же постарался перенять. Правильно говорят: все, что ни делается, к лучшему. Не согласись я перейти на работу в Большой театр, никогда не познакомился бы с Йотико-сан. А так судьба подарила мне много встреч с профессором: мы были с гастролями в Японии семь раз, иногда — по три месяца подряд».
Слуга без господ
А ведь первое время Борис Праздников очень переживал, что внял уговорам Майи Плисецкой. Ему, бывшему спортсмену, в театральных кругах было ох как нелегко адаптироваться. Актеры оказались людьми капризными и избалованными. Свои звания «заслуженный» или «народный» они несли впереди себя. Борис: «В спорте все проще и порядочней. Если ты чего-то стоишь, это всегда видно. В искусстве по-другому: бездарь может стать звездой (не буду называть фамилий, все и так понимают), а настоящий талант — годами тщетно ждать признания. Поэтому я и говорю, что Большой театр — самое вредное здание в мире. Здесь, за кулисами, все пронизано интригами. Чтобы не оказаться втянутым в чужие игры, мне пришлось сразу расставить акценты: это я нужен театру, а не театр — мне».
Поняли и приняли Праздникова далеко не сразу. Например, его многолетняя дружба с Марисом Лиепой началась со скандала. Прославленный танцор пришел к новенькому массажисту, как барин — к слуге. Молча поставил ногу в теплых гетрах на стул: мол, глянь-ка, что там у меня. Праздников даже не шелохнулся: «Вы сначала носки снимите, а потом, может быть, я вас посмотрю». Лиепа, выскакивая из кабинета, хлопнул дверью так, что штукатурка посыпалась во все стороны. А в ответ ему летела отборная брань — вот и познакомились!
Борис: «После этого случая Лиепа долго ходил к другим массажистам, не из Большого. Но однажды во время репетиции он очень неудачно прыгнул, произошло смещение позвоночника, даже встать не мог. Тогда он сам закричал: «Звоните скорее Боре!» Я тут же приехал, все ему вправил. И уже с тех пор мы стали с ним постоянно общаться. Совершенно поразительно: выяснилось, что на самом деле Марис Лиепа — очень порядочный, тонкий и добрый человек». С тех пор Борис Праздников постоянно дежурил за кулисами во время спектаклей. Его стали называть «скорой помощью». Бывало, именитые артисты даже на гастроли отказывались ехать, если в состав делегации не включали Праздникова. — Как же вы «проворонили» Николая Цискарндзе, который чуть больше года назад получил серьезную травму ноги в парижской «Гранд-опера»? Борис: «Потому и «проворонил», что меня тогда не оказалось рядом с ним. Коля ведь поехал во Францию по частному приглашению, вся труппа осталась в Москве. Помню, я как раз сидел здесь, в этом самом кабинете, вдруг раздался звонок. Слышу голос Коли: «Боречка, случилось ужасное». Он начинает рассказывать, в чем дело, и я сам чуть ли не впадаю в панику. Оказывается, когда у него произошел надрыв связок и сухожилия, он, дурачок, еще продолжал танцевать. Подумал: ах, какая ерунда, наверняка всего лишь растяжение. Чем только усугубил свое положение. Мне он позвонил уже из клиники, где ему собирались делать операцию. Я тогда сразу ему сказал: «Коля, я, конечно, кое-что понял из твоих рассказов, но детально надо все смотреть на месте. Не торопись с операцией, приезжай в Москву». Словом, перед тем как лечь под скальпель, он все-таки появился у меня. Три недели я массировал ему ногу, чтобы снять отек, освободить связки. Ведь у него была гематома, которая могла вызвать атрофию мышц. Правда, французы все равно напортачили, во время операции занесли ему инфекцию. Пришлось его после заграничных врачей выхаживать, приводить в чувство. Вот на этих самых тренажерах он у меня каждый день занимался. Первое время жаловался ужасно — он ведь мальчик изнеженный, тяжелее ложки ничего не поднимал».
Как же так: он ведь, помнится, даже Волочкову на руках носил.
Борис: «Так это когда было? Задолго до травмы, может, и носил. А после — нет. И уже не будет никогда носить, а то подохнут оба. Но у него, скажу по секрету, и раньше травмы случались во время работы с ней».
— Волочкова действительно такая тяжелая?
Борис: «Ребята говорят, что просто она — трудная партнерша. И вес здесь ни причем. Бывает, что девочки-танцовщицы вроде на ветру качаются, а их домкратом не поднять. А есть такие, которые сами будто парят в воздухе, помогают своим партнерам. Но, честно говоря, мне до веса моих подопечных дела нет. Моя-то кушетка всех выдержит, не развалится».
Да уж, судя по фотографиям, развешанным по стенам рабочего кабинета Праздникова, на этой кушетке побывало немало людей с большим весом — во всех смыслах этого слова. Он лечил и Галину Брежневу, и Бориса Ельцина, и Бориса Березовского, и много еще кого из нашей политэлиты. Но выяснять у него пикантные подробности — гиблое дело. В Большом шепчутся, что после одного из его интервью там, наверху, Праздникову аккуратненько посоветовали поменьше откровенничать с прессой.
— После работы с Брежневой с вас расписки брали, что вы будете молчать как рыба?
Борис: «А зачем им расписки, если Большой театр всегда считался правительственным предприятием? Знаете, сколько
проверок людям устраивали, прежде чем они попадали сюда на работу?»
-Ну скажите тогда хотя бы, что вы лечили Галине Леонидовне?
Борис: «Да не лечил я ее, всего лишь лишний вес сгонял. Три раза в неделю, всего двадцать процедур, после перерыва — повторял курс. Жаль, но мои старания пропали даром — Галина не могла отказать себе в лишнем куске торта или порции бифштекса, так что здесь массаж, увы, оказался бессилен».
— Она сама приезжала к вам на прием?
Борис: «Чаще за мной водителя присылали, и я ехал к ним в загородный дом».
— С Леонидом Ильичом сталкивались?
Борис: «Нет, мне только презенты от него передавали — наборы продуктовые, ликеры заграничные».
-А с Борисом Николаевичем когда довелось работать?
Борис: «Еще в то время, когда он не был президентом».
-Ему тоже вес сгоняли?
Борис: «Нет. Он же спортсмен, в теннис играл. А у всех теннисистов одинаковые проблемы — предплечье, локтевые суставы. Так что ничего сверхординарного».
Хорошо, но уж о другой вашей пациентке точно можно рассказывать не таясь – все только порадуются. В кулуарах Большого до сих пор с придыханием вспоминают, как однажды в этих пыльных коридорах нежданно-негаданно появилась топ-модель Синди Кроуфорд.
Борис: «. И поразила своим появлением не только людей сторонних, но даже меня самого. Дело в том, что накануне мне действительно позвонили представители Синди Кроуфорд. Спросили, когда и во сколько ко мне может приехать их подопечная. Честно признаюсь: я к этому звонку серьезно не отнесся. Говорю: «Да мне все равно, Синди Кроуфорд или еще кто, но у меня есть свободное «окно» во вторник после обеда». Самое забавное, что во вторник после обеда ко мне заглянул приятель, хотел со мной поболтать. А я ему отвечаю: «Слушай, старик, у меня сегодня совсем нет времени. Вот Синди Кроуфорд с минуты на минуту должна заскочить пролетом из Америки. Так что давай встретимся завтра». Он мне, конечно, не поверил, разобиделся. Подумал, что я его таким незатейливым способом отфутболиваю. Хотел мне об этом прямо в лицо сказать, как вдруг дверь распахнулась, и в кабинет впорхнула. Синди Кроуфорд собственной персоной. Немая сцена. Уже много позже я узнал, что на какой-то голливудской вечеринке она разговорилась с «русской ракетой» Павлом Буре (с Пашей я знаком очень давно, он нередко ко мне приезжает на реабилитацию). Слово за слово, и вдруг Синди пожаловалась на страшные боли в спине: мол, к каким только врачам ни обращалась, никто не может помочь, улучшение — только временное. «Поезжай в Москву к Боре Праздникову, он и не с такими болячками справлялся», — сказал ей Паша, ну и телефончиком поделился. Так Синди Кроуфорд попала ко мне на прием».
— Ну и как она, хороша собой?
Борис: «До сих пор руки поют, когда я вспоминаю ее тело. За те два сеанса, что я провел, мои пальцы сфотографировали его навсегда. Я за свою жизнь встречал много прекрасных дам (работал и с лучшими балеринами страны, и с самыми дорогими валютными путанами), но скажу авторитетно: Синди не случайно считается одной из красивейших женщин в мире. У нее действительно идеальное тело, бархатная кожа, работать с ней -одно удовольствие. А видели бы вы, с какой лучезарной улыбкой она вошла в кабинет. Комната будто засветилась. В балетном мире так никто не улыбается. Поэтому когда после сеанса она протянула мне пятьсот долларов, я отказался: «Это я должен заплатить за то, что имел счастье работать с вами!» И попросил разрешения показать ей Большой театр с парадного входа. Вечером мы с ней пошли на «Чиполлино». Для всех это, конечно, стало полной неожиданностью: ведь она приехала в Россию инкогнито. На следующий день газеты вышли с заголовками: «Засекреченная звезда в Большом». Одного не выяснили журналисты: в Москву Синди Кроуфорд приезжала не одна, а вместе со своим бойфрендом Вэлом Килмером. Просто актер все время просидел в номере. Он тогда как раз бросал курить, был злой как черт — не до прогулок. Синди попросила меня «поколдовать» и над ним. Буквально через пару минут после начала сеанса Килмер заснул как младенец. «Господи, да вы настоящий волшебник! — воскликнула Кроуфорд. -Он ведь ни на минуту не мог расслабиться из-за никотинового голодания».
— Позже вы встречались с Синди?
Борис: «Мы общались еще пару раз, когда она приезжала в Москву, уже по работе. Потом она как-то раз звонила мне из Америки, просила ее проконсультировать. Но пока у нее со здоровьем все нормально -тьфу-тьфу-тьфу! — наше общение вряд ли возобновится».
Как бы ни ругал Борис Праздников черную энергетику главного театра страны, похоже, с балетом он породнился надолго. В нынешнем сезоне в Большом дебютировал молодой талантливый танцор Иван Праздников -сын Бориса Бакировича. Поэтому заботливый отец стал дежурить во время спектаклей с повышенной ретивостью.
— Как же это вы сына не уберегли, отдали его во власть столь ненавистных вам интриг?
Борис: «Мой Ваня с детства был очень подвижным мальчиком. Многие говорили: надо срочно отдавать его в хореографическое училище. Но я-то за время своей работы в театре видел много изломанных судеб, понимал, что если Иван начнет заниматься балетом, это — на всю жизнь. Не хотелось, чтобы он довольствовался ролями в кордебалете. Поэтому сначала я хотел убедиться, что у него есть способности. Привез Ваню сюда, в Большой театр. Его посмотрели Галина Сергеевна Уланова, Марина Тимофеевна Семенова и в голос меня уверили: «Да, мальчик талантливый, ему обязательно надо танцевать». Их мнение все и решило. Иван восемь лет проучился в хореографическом -сам поступил, сам всего добивался, я в этом деле ему не помощник. Еще во время учебы ему доверяли сольные партии в Большом, а сейчас вот зачислили в труппу. Конечно, его здесь гоняют, шпигуют ежедневно, но он не плачет — знал, куда шел. А вот мне стало тяжелее — каждый его выход на сцену я переживаю будто свой собственный дебют. Стою за кулисами и держу кулаки. Так что с этого сезона у меня к балету вновь проснулась былая любовь. Хочется надеяться, что она — взаимная».
Источник статьи: http://www.borisprazdnikov.ru/atmosfera.html