Праздник молодых замужних женщин

Почему 8 Марта перестал быть женским днем в Китае

«День королевы»: не надо ничего решать — купи себе платье

В России и на постсоветском пространстве Восьмое марта давно уже утратило свою политическую повестку и превратилось в праздник женственности и весны. Хотя в Китае Международный женский день отмечают с 1922 года, когда равноправие женщин сначала в Китайской республике, а потом и КНР оказалось в ряду прогрессивных ценностей нового общества, праздник не приобрел советского размаха. Еще 15 лет назад он в лучшем случае ассоцировался с укороченным рабочим днем. Сейчас же это национальное событие, правда, для коммерции, а ради благозвучия рекламных компаний праздник утратил не только свое содержание, но даже первоначальное название. Почему же 8 Марта перестал быть женским днем — в переводе статьи Sixth Tone How the ‘Women’ Got Taken Out of International Women’s Day.

Не надо ничего решать — купи себе платье. Источник: Quartz

Пока большая часть мира отмечает Восьмое марта, чествуя достижения и вклад женщин в общественную жизнь, бизнес по всему Китаю празднует свой собственный праздник — «День богини» (女神节).

Когда-то один из важнейших праздников в году — Международный женский день в рекламных публикациях и билбордах сменился на «День королевы» (女王节) или уже упомянутый «День богини». Даже «Девичий день» — неофициальный праздник, который отмечают 7 марта, — кажется более значимым событием в современном Китае, чем Международный женский день.

Коммерциализация 8 Марта — это не новое явление: уже не раз писали о роли праздника как очередного повода погрузиться в бессмысленное потребление. Но кажется, что такая критика слишком все упрощает. Вместо того, чтобы жаловаться на то, что бизнес безжалостно переименовывает Международный женский день в «День богини», стоит попытаться понять, почему для многих в Китае эта подмена вполне приемлема.

Девушка стоит на фоне рекламного плаката распродажи по случаю «Дня королевы» — 女王节. Источник: Báo Mới

А проблема начинается с китайского слова «женщина» — фунюй (妇女). Составленное из традиционных иероглифов «замужняя женщина» (妇) и «незамужняя девушка» (女), фунюй стали широко использовать в начале 20-го века как нейтральный термин для обозначения женщин всех возрастов.

Начиная с 1920-х годов, фунюй стало приобретать революционные коннотации, особенно в призывах к национальному обновлению и освобождению женщин. После основания КНР в 1949 году это употребление фунюй стало уже нормой. Как минимум на словах, фунюй держали полнеба и играли активную роль в собственном освобождении и национальной реконструкции. И хотя в стране по-прежнему доминировали мужчины, женщины за последующие десятилетия сделали значительный вклад в экономическую, политическую и культурную жизнь.

Хотя Международный женский день в Китае празднуют с 1922 года, освобождение женщин датируют 1911 — годом Синьхайской революции. Источник: www.xinhuanet.com

В постмаоистский период фунюй начал терять свой революционный блеск. Когда Китай пустился в свободное плавание реформ и политики открытости в 80-90-е годы, многие уже чувствовали, что слово звучит неактуально — женщины хотели видеть себя не только инструментами для строительства социализма. В то же время распространение таких словосочетаний как «домохозяйка» (家庭妇女), «крестьянка» (农村妇女) и «женщина среднего возраста» (中年妇女) привело к тому, что многие китайцы стали ассоциировать фунюй не с революционным прогрессом, а с обездоленным и беззащитным населением.

К 2017 году, когда в интернете среди девушек, рожденных в 1988 году, стало модным саркастически называть себя «женщинами среднего возраста», шутка было не только в том, чтобы считать 29 лет «средним возрастом», но также в том, чтобы называть себя «женщиной» — фунюй, словом с которым молодая и образованная женщина себя не идентифицирует.

В представлении молодого поколения фунюй не имеет ничего общего с независимостью и правами женщин. Источник: KBIA

Хотя изначально фунюй было составлено из иероглифов, обозначающих и незамужних, и замужних женщин, сегодня оно используется прежде всего в отношении последних. А так как статус женщины, особенно замужней, в последние годы упал, мало кто желает именоваться фунюй. Но как бы мы их не завывали — девушками, богинями или королевами — молодые женщины продолжают быть объектами желания в более чем когда-либо капиталистическом обществе, и в сексуальном, и в коммерческом плане. А те, кто постарше, должны посвятить свою жизнь заботе о детях или домашним заботам.

В свете этих лингвистических перемен влиятельные женщины стали продвигать изменение названия праздника. В 2007 году косметолог и делегат «двойной сессии» Чжан Сяомэй предложила заменить фунюй в названии праздника на более нейтральное слово — нюйжэнь (女人). В качестве аргумента она отметила, что для женщин-миллениалов фунюй несет негативную коннотацию.

Марки 1960-х годов с образами трудящихся женщин сейчас смотрятся архаизмом. Источник: Yahoo香港拍賣

Сейчас, 12 лет спустя, оба эти слова затмили более молодежные и льстивые «богини» и «королевы». И эту перемену подхватывают не только брэнды. Шестого марта аккаунт соцмедиа комсомольской организации провинции Шаньдун совместно с косметической компанией организовывал giveaway в честь «Дня богини».

И хотя «День богини» сейчас популярен, это не значит, что нужно обрекать себя на такие легкомысленные названия. Пусть для образованной молодой женщины фунюй кажется слегка пренебрежительным, Женский день — это про что-то большее, чем просто про самоутверждение.

Теперь это день, когда надо чувствовать себя королевой и богиней. Источник: Quartz

Трудно представить, что праздник под названием «День богини» может служить трибуной для обсуждения проблемы домашнего насилия, с которой сталкиваются миллионы замужних женщин в Китае, или проблемы сексуальных домогательств. Также едва ли можно назвать нормальным праздновать «День королевы» в стране, которая занимает 103-е место из 149 в докладе о Глобальном гендерном разрыве, опубликованном Всемирным экономическим форумом в 2018 году.

Кто-то может удивиться, как название праздника может стать таким сложным вопросом, но эта дискуссия имеет огромное значение. Это противоречие отражает статус женщины в китайском обществе намного шире. Исторически о судьбах женщин говорили не они сами, поэтому даже сейчас не существует общепринятого всеобъемлющего и полностью нейтрального слова для самоназвания женщин.

И возможно, что в этом и заключается решение: дать женщинам самим вернуть и заново определить фунюй для них самих. Если больше молодых и независимых женщин будут отмечать Международный женский день с гордостью, то стигма, выстроенная за последние годы вокруг праздника, исчезнет. И кто знает, возможно, в процессе праздник перестанет быть предлогом продать что-то женщинам, а станет поводом расширить их возможности и права.

Для заглавной иллюстрации использовано фото Death By China.

Перевод: Ольга Мерекина

Вам понравилась наша статья? Поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).

Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.

Источник статьи: http://magazeta.com/goddess-day/

Ответив на вопросы, вы сможете указать название русского праздника молодых замужних
женщин, имеющих детей.
1) Если на Руси считалось, что в купальскую ночь деревья разговаривают друг с другом и
переходят с места на место, то в слове будет две буквы О, если же считалось, что в эту
ночь нужно кормить землю, то в слове будет две буквы А.
2) Если считалось, что в купальскую ночь человек может дружить с огнем, то в слове будет
буква С, если же считалось, что в купальскую ночь человек может дружить с ведьмами,
то в слове будет буква Н.
3) Если ночь на Ивана Купала является самой короткой в году, то в слове будет буква Г,
если же эта ночь равна дню, то в слове будет буква Ч.
1 Жаворонки 2 Братчина 3 Моргосье

Ответ:

Война вошла в жизнь каждого человека, и в каждую жизнь она внесла тревоги и волнения, заботы и горести.

Время требовало от литературы строгости и точности в передаче дум и чаяний народа, в раскрытии характера человека. Стихи, созданные в те годы о войне, отмечены знаком суровой правды жизни, правды человеческих чувств и переживаний. В них порой, даже резких, даже зовущих к мщению насильникам и обидчикам, властно звучит гуманистическое начало.

Хотя во времена стародавние и бытовала истина о том, что, когда разговаривают пушки, музы молчат, живой опыт человечества начисто опроверг ее.

В войне против немецко-фашистских претендентов на господство над миром советская поэзия стояла в авангарде всех литературных жанров, заплатив за свое право разговаривать от имени воюющего народа жизнью многих поэтов.

Все виды поэтического оружия: и пламенная призывная публицистика, и задушевная лирика солдатского сердца, и едкая сатира, и большие формы лирической и лирико-эпической поэмы — нашли свое выражение в коллективном опыте военных лет.

2)Суд между помещиками

3)Приезд В. Дубровского домой

4)Смерть старика Дубровского

5)Похороны А. Г. Дубровского и разговор В. Дубровского с чиновниками

6)Пожар в Кистенёвке

9)Обед в Покровском

11)Как В. Дубровский стал Дефоржем

12)Встреча В. Дубровского и М. Кириловны

13)Кирилл Петрович и князь Верейский друг у друга в гостях

14)Верейский хочет жениться на М. Кириловне

15)Вторая встреча В. Дубровского и М. Кириловны

16)Верейский и Маша женятся через день

17)М. Кириловна даёт кольцо Саше, он даёт его Мити,а он Дубровскому

18)Свадьба Маши и Верейского и нападение на их карету

Источник статьи: http://otvet.ws/questions/9777241-otvetiv-na-voprosy-vy-smozhete-ukazat-nazvanie-russkogo.html

Самые необычные головные уборы русских жён

В старину головной убор был самым значимым и нарядным предметом женского костюма. Он мог многое рассказать о своей владелице — о ее возрасте, семейном и социальном положении и даже о том, есть ли у нее дети. О самых необычных головных уборах русских женщин — в материале портала «Культура.РФ».

На Руси девушки носили довольно простые по форме повязки и венки (венцы), оставляя открытыми темя и косу. В день свадьбы девичью косу расплетали и укладывали вокруг головы, то есть «окручивали». Из этого обряда и родилось выражение «окрутить девку», то есть женить ее на себе. В основе традиции покрывать голову лежало древнее представление о том, что волосы впитывают негативную энергию. Девица, впрочем, могла рисковать, демонстрируя косу потенциальным женихам, но простоволосая жена навлекала позор и несчастье на всю семью. Уложенные «по-бабьи» волосы покрывали стягивающейся на затылке шапочкой — повойником или волосником. Сверху надевали головной убор, имевший, в отличие от девичьего, сложную конструкцию. В среднем такой убор состоял из четырех-десяти съемных деталей.

Головные уборы русского юга

Граница между великорусскими Севером и Югом пролегала по территории современной Московской области. К северной Руси этнографы относят Владимир и Тверь, а к южной — Тулу и Рязань. Сама Москва испытывала влияние культурных традиций обоих регионов.

Женский крестьянский костюм южных областей принципиально отличался от северного. Сельскохозяйственный юг был более консервативным. Крестьяне здесь в целом жили беднее, чем на Русском Севере, где активно велась торговля с иноземными купцами. Вплоть до начала XX века в южнорусских деревнях носили древнейший тип русского костюма — клетчатую понёву (поясная одежда наподобие юбки) и длинную рубаху, украшенный подол которой выглядывал из-под понёвы. По силуэту южнорусский наряд напоминал бочонок, с ним сочетались сороки и кички — головные уборы, отличавшиеся разнообразием фасонов и сложностью конструкции.

Кика рогатая

Слово «кика» происходит от старославянского «кыка» — «волосы». Это один из древнейших головных уборов, который восходит к образам женских языческих божеств. В представлении славян рога были символом плодородия, потому носить их могла лишь «мужатая баба». В большинстве регионов право носить рогатую кику женщина получала после рождения первого ребенка. Надевали кику и в будни, и в праздники. Чтобы удерживать массивный убор (рога могли достигать 20–30 сантиметров в высоту), женщине приходилось высоко поднимать голову. Так и появилось слово «кичиться» — ходить, задрав нос.

С языческой атрибутикой активно боролось духовенство: женщинам запрещалось посещать церковь в рогатых киках. К началу XIX века этот убор практически исчез из обихода, однако в Рязанской губернии его носили вплоть до ХХ века. Сохранилась даже частушка:

Рязанские рога
Не кину никогда.
Буду есть одну мякину,
А рогов своих не кину!

Кика копытообразная

«Чело кичное» впервые упоминается в документе 1328 года. Предположительно, в это время женщины уже носили всевозможные производные от рогатой кики — в виде котелка, лопатки, валика. Выросла из рогатой и кичка в виде копыта или подковы. Твердое очелье (налобная часть) обтягивалось богато украшенной материей, часто шитой золотом. Крепилось оно поверх «шапочки» с помощью шнура или лент, повязанных вокруг головы. Подобно подкове, подвешенной над входной дверью, этот убор был призван защищать от дурного глаза. Носили его в праздники все замужние женщины.

До 1950-х годов такие «копытца» можно было увидеть на деревенских свадьбах в Воронежской области. На фоне черного и белого — основных цветов воронежского женского костюма — шитая золотом кика выглядела как самое дорогое украшение. Сохранилось множество копытообразных кик XIX века, собранных на территории от Липецка до Белгорода — это говорит об их широком распространении в Центрально-Черноземном районе.

Сорока тульская

В разных уголках России один и тот же головной убор назывался по-разному. Поэтому сегодня специалисты не могут окончательно договориться, что считать кикой, а что — сорокой. Путаница в терминах, помноженная на великое разнообразие русских головных уборов, привела к тому, что в литературе под сорокой часто имеется в виду одна из деталей кики и, наоборот, под кикой понимается составная часть сороки. В ряде регионов примерно с XVII века сорока существовала как самостоятельный сложносочиненный убор замужней женщины. Яркий пример тому — тульская сорока.

Оправдывая свое «птичье» название, сорока делилась на боковые части — крылья и заднюю — хвост. Хвост представлял собой нашитые по кругу плиссированные разноцветные ленты, что делало его похожим на павлиний. С головным убором рифмовались яркие розетки, которые пришивали на понёву сзади. Такой наряд женщины носили по праздникам, обычно в первые два-три года после свадьбы.

Практически все хранящиеся в музеях и личных коллекциях сороки подобного кроя были найдены на территории Тульской губернии.

Головные уборы русского севера

Основой северного женского костюма был сарафан. Впервые он упоминается в Никоновской летописи 1376 года. Изначально укороченные наподобие кафтана сарафаны носили знатные мужчины. Лишь к XVII веку сарафан приобрел знакомый нам вид и окончательно перекочевал в женский гардероб.

В документах XVII века впервые встречается слово «кокошник». «Кокошь» по-древнерусски означало «курица». Вероятно, головной убор получил название из-за сходства с куриным гребешком. Он подчеркивал треугольный силуэт сарафана.

По одной из версий, кокошник появился на Руси под влиянием византийского костюма. Носили его в первую очередь знатные женщины.

После реформы Петра I, запретившего ношение традиционного национального костюма среди дворянства, сарафаны и кокошники остались в гардеробе купчих, мещанок, а также крестьянок, но в более скромном варианте. В этот же период кокошник в комплексе с сарафаном проник в южные регионы, где долго оставался нарядом исключительно богатых женщин. Кокошники украшались гораздо богаче, чем сороки и кики: обшивались жемчугом и стеклярусом, парчой и бархатом, галуном и кружевом.

Сборник (самшура, моршень)

Один из самых универсальных головных уборов XVIII–XIX веков имел множество имен и вариантов пошива. Впервые он упоминается в письменных источниках XVII века как самшура (шамшура). Вероятно, это слово было образовано от глагола «шамшить» или «шамкать» — невнятно разговаривать, а в переносном смысле — «мять, жать». В толковом словаре Владимира Даля самшура определялась как «вологодский головной убор замужней женщины».

Объединяла все уборы этого типа собранная или «сморщенная» шапочка. Низкий моршень, похожий на чепец, был частью скорее повседневного костюма. Высокий же выглядел внушительно, как хрестоматийный кокошник, и надевался в праздники. Повседневный сборник шили из более дешевой ткани, а поверх него надевали платок. Сборник старой женщины мог выглядеть как простой черный чепчик. Праздничные уборы молодых покрывали позументной лентой, расшивали драгоценными камнями.

Этот вид кокошника пришел из северных регионов — Вологды, Архангельска, Вятки. Полюбился женщинам в Центральной России, попал в Западную Сибирь, Забайкалье, на Алтай. Вместе с предметом распространилось и само слово. В XIX веке под названием «самшура» в разных губерниях стали понимать разные типы головного убора.

Кокошник псковский (шишак)

Классический силуэт в форме вытянутого треугольника имела псковская версия кокошника — свадебный головной убор шишак. Шишечки, давшие ему название, символизировали плодородие. Бытовала поговорка: «Сколько шишек, столько детишек». Их нашивали на переднюю часть шишака, украшая жемчугом. По нижней кромке пришивалась жемчужная сеточка — поднизь. Поверх шишака новобрачная надевала белый шитый золотом платок. Один такой кокошник стоил от 2 до 7 тысяч рублей серебром, потому хранился в семье как реликвия, передавался от матери к дочери.

Наибольшую известность псковский кокошник получил в XVIII–XIX веках. Особенно славились уборы, созданные мастерицами Торопецкого уезда Псковской губернии. Оттого шишаки часто называли торопецкими кокошниками. Сохранилось немало портретов торопчанок в жемчужном уборе, прославившем этот край.

Тверской «каблучок»

Цилиндрический «каблучок» был в моде в конце XVIII и на протяжении всего XIX века. Это одна из самых оригинальных разновидностей кокошника. Носили его в праздники, поэтому шили из шелка, бархата, золотого галуна, украшали каменьями. Под «каблучок», похожий на небольшой колпак, надевалась широкая жемчужная поднизь. Она покрывала всю голову, потому что сам компактный головной убор прикрывал лишь макушку. «Каблучок» был настолько распространен в Тверской губернии, что стал своеобразной «визитной карточкой» региона. Особую слабость к нему питали художники, работавшие с «русскими» темами. Андрей Рябушкин изобразил женщину в тверском кокошнике на картине «Воскресный день» (1889). Этот же убор изображен на «Портрете жены купца Образцова» (1830) Алексея Венецианова. Свою жену Марфу Афанасьевну Венецианов также написал в костюме тверской купчихи с непременным «каблучком» (1830).

К концу XIX века на территории всей России сложные головные уборы стали уступать место шалям, напоминавшим древнерусский платок — убрус. Сама традиция повязывания платка сохранилась еще со Средневековья, а в период расцвета промышленного ткачества получила новую жизнь. Повсеместно продавались заводские шали, сотканные из качественных дорогих нитей. По старой традиции, замужние женщины носили платки и шали поверх повойника, тщательно закрывая волосы. Трудоемкий процесс создания уникального головного убора, который передавался из поколения в поколение, канул в лету.

Источник статьи: http://www.culture.ru/materials/194415/samye-neobychnye-golovnye-ubory-russkikh-zhyon